© Пленники религиозного экстаза: Психология религиозных сект / Авт.-упор. А. В. Тимченко, В. Б. Шапарь. — Харьков: Прапор, 1998. — 477 с.

Понимание неосектантских текстов затрудняется также таким их неожиданным качеством, как пародийность. Не всегда можно определить, в прямом ли значении употребляется слово или это какой-то выверт, насмешка над сказанным. Между прямым значением слова и его религиозным смыслом все время проскальзывает какое-то несоответствие. Можно ли отнестись всерьез к «Инструкции по обмену взглядами» (секта «ликованцев»), следует ли принять её к исполнению — или это пародия на ритуальное описание? «Поедание пищи есть акт смирения и склонения перед судьбой» (секта «пищесвятцев») — надо ли это воспринимать как заповедь или как шутку?

Невозможно ответить на эти вопросы однозначно — элементы самопародии и гротеска постоянно привносятся неосектантами в само существо религиозного мироощущения, о чем свидетельствует и широко используемый ими «цитатный» стиль проповеди. Если обычно проповедник использует цитаты из священного писания или из других почитаемых источников, то неосектантские проповедники часто пользуются цитатами из своих собственных сочинений, приписывая их «для авторитетности» кому-то другому. «Все говоримое, — утверждают они, — есть только цитата, тогда как подлинное, изначальное «я» пребывает в молчании». Еще более обнажается этот момент цитатности и пародийности в письменных текстах, поскольку «текст продолжает говорить, когда написавший его уже молчит или говорит что-то другое». Для неосектантов это цитатность и пародийность — способ обнажить присутствие другого, молчащего «Субъекта», т. е. самого «Создателя», который «молчит нашими устами» и заключает в кавычки все слова о себе. Так Христос не опровергал слов Пилата, а лишь прибавлял к ним «Ты говоришь», превращая речь о себе, т. е. «Боге», в цитату.

Следовательно, в неосектантстве мы сталкиваемся с таким уникальным явлением, как религиозный юмор, который прежде вообще не входил в поле научного исследования. Действительно, традиционное сектантство абсолютно серьезно и придает крайне торжественный и возвышенный статус всем религиозным высказываниям. Именно пародийность многих неосектантских текстов, как новое стилистическое качество, помешало разглядеть в них с самого начала вполне серьезное и небезопасное религиозное содержание. «Пародируется религия-объект, чтобы явил себя Субъект религии. Пародируется проповедь и превращается в объект, чтобы мог высказаться сам Субъект проповеди… Ибо пародией убивается ложная серьезность, а цитатой — ложная субъективность. Каждое слово — это всего лишь пародия на Слово. Каждая цитата — это лишь пародия на подлинно авторитетный источник… Каждое слово ведет к Слову — и одновременно отдаляет от него. Так создается напряжение между серьезностью и пародийностью в новом богословии», — объясняет природу религиозного юмора один из его адептов и теоретиков в своей работе «Таинство смеха».

Именно элемент серьезности в самом пародировании недооценивали первые наблюдатели этого феномена, сообщая о каком-то странном стиле, распространяющемся среди сектантов, особенно молодых, о привычке сакрализировать обычные явления и тем самым профанировать и осмеивать саму сакральность. Научный атеизм на современной стадии своего развития должен глубоко осознать эту противоречивую, двусмысленную особенность неосектантства и освоить двойной, «играющий» стиль, основанный на многозначности слов, на «мерцании» прямых и переносных значений, на юмористически сниженном качестве символов и сравнений.

Следует отметить, что новое сектантство, резко противопоставляя себя «традиционным религиям», в целом довольно «снисходительно» относится к атеизму, подчас даже оценивая себя как «творческий атеизм». Дескать, научный атеизм идет гораздо дальше, утверждая и освящая положительные ценности бытия. В этом смысле творческий атеизм якобы даже ближе изначальному откровению о Боге-творце, чем традиционные религии, которые превращают его в застывший образ и впадают в идолопоклонство. По утверждению новых сектантов, «Бог» превыше всякого образа Бога, всякой веры в Бога — и взрывает их изнутри, как бы требуя от истинно верующих постоянного творческого отрицания своей веры, «атеизма во имя Бога».

Вообще в идеологии сектантов много парадоксов, которые могут ошеломить религиозного человека, верующего «по старинке» — но эти парадоксы не должны смущать атеистов. Это парадоксы религии в век безбожия, когда она вынуждена приспосабливаться к научному мировоззрению, к материализму, — но остается враждебной ему, даже когда пытается говорить от его имени.